Фильм

И все же Лоранс

Третий эксперимент не исчерпавшего своего юношеского максимализма Ксавье Долана, на сей раз эпическое, вполне размеренное кино с приличным количеством персонажей, каждый из которых выписан очень элегантно и детально.
Это полноценная, неспешная история, в которую вживаешься, поскольку камера доподлинно погружает тебя в происходящее. Атмосфера девяностых годов - времени, когда сексуальная революция уже прогремела, но сознание людей, оказывается, не готово принять ее лозунгов окончательно - прекрасно передана костюмами: накладные плечи, невразумительные расцветки (чудовищный был период в истории моды, по словам самого Долана) - и музыкой Селин Дион и иных, мистических и экспериментирующих с произношением исполнителей - Visage и Fever ray, к примеру.
Фильм насыщен блестящими образами, пересказывать которые нет смысла, зато есть - вглядываться и вдумываться. Они поражают воображение, открывают дверь в неповседневность повседневного.
Для меня это фильм о том, что все проходит, что одиночество не искупается любовью. Её огонь гаснет, как погасли волосы героини Сюзанны Клеман, а ты остаешься один с кучкой пепла, один на один с собою, Лоуренс навсегда.

Лоранс Алия — обычный преподаватель 35 лет от роду в обычном французском колледже. Однако Лоранс весьма необычный человек, ибо он поэт и литератор на верном пути к успеху, а еще он влюблен до исступленной неистовой безнадеги и томительной неги в теле в милую беззаботную Фредерику, или же просто Фред. На дворе завершает свой сверхскоростной бег 1989 год и наступают свободолюбивые и эпатажные в своей сексуальной и социальной раскованности 90-е. И во имя любви, под китчевый аккомпанемент бурлящего и звенящего нового времени, Лоранс решает сменить пол.

Не самое невинное дитя канадского и французского кинематографа, решивший в одночасье сбросить с пьедестала и Кроненберга, и Эгояна, в свое время блеснувший яркой ролью в брутальной философической массакре ложьевской мартирологии, Ксавье Долан, снискавший славу вундеркинда от Цейса и главного фаворита искушенных Канн, во многом является режиссером с космополитическими взглядами на кино, впитав в свое творчество, вызывающее кардинально противоположное к себе отношение, все традиции классического и современного европейского кинематографа. Его провокационный дебют 2009 года «Я убил свою маму» был сродни парафразу всей французской новой волне, мастерски переиначенной Доланом на лад современных постмодернистских игрищ; «Воображаемая любовь» утонула и вовсе в аллюзиях на итальянский неореализм, а предпоследняя по счету крупная постановка Долана, открывшая в свое время Канны, фильм «И все же Лоранс» 2012 года больше всего настроен на немецкую новую волну и изыскания испанца Педро Альмодовара.

Причем с последним у Долана есть немало общего, ибо роднит этих двух неоднозначных творцов предрасположенность к чрезмерной эстетической совершенности, доведенной до состояния фетишистского перфекционизма, практически до броского китча, когда изобретательная форма попросту изничтожает содержание, а также определенная избирательность в выборе главных выразителей идей фильмов, центральных антагонистов и протагонистов, ибо все без исключения герои Долана, как и дона Педро, это фрики, геи и лесбиянки, а также трансвеститы и транссексуалы. Долан — это по сути более молодая копия Альмодовара, очищенная от утрированной мелодраматичности, и превзошедшая своего незваного учителя. Впрочем, если, говоря о последних представителях нетрадиционных меньшинств, Альмодовар в своих восьмидесятнического периода фильмах подразумевал своего давнего соратника и друга по музыкальной группе Фани/Фабио МакНамару, то Ксавье Долан в «Лорансе» уже предельно условен и метафоричен, расширяя по сути историю одного конкретного индивидуума до границ универсальности и обобщенности, дабы через призму жизни Лоранса показать яркий слепок эпохи, людей в ней, не похожих на остальных, и обрисовать их трагедию как можно более рельефно и насыщенно в своем драматургическом и режиссерском наполнении.

Словно лайтовая версия «В году тринадцати лун» Фассбиндера, в центре всего нарратива ленты находится персонаж, переживающий кризис личности и проблему самоидентификации, возникшей у героя не по блажи и этакому капризу, а как естественный ход вещей. Герой Мельвиля Пупо перерос себя как мужчина, достигнув возраста собственной зрелости. Его выбор — это лишь его выбор и ничей другой, который он не стремится навязать кому-либо, но и оспорить его тоже не позволит.

Лорансу привычнее стать женщиной, отказаться от надоедливого отростка между ног, чтобы потом сменить и свою социальную роль, и роль в любовных отношениях, которые лишь до определенного этапа своего развития были легки и непринужденны, эфемерны и забавны. Совершенно неслучайно временем действия всего длинного повествования фильма избраны именно 90-е годы, когда эмансипация достигла своего пика, и женщинам стало жить намного легче и комфортнее, чем мужчинам. И также не случайно возлюбленная Лоранса является больше Фредом, нежели Фредерикой. В этом альковном дуэте она активная сторона, а Лоранс — сугубо пассивная, избравший смену пола в качестве наиболее эффектного выхода из собственной маскулинной ничтожности, ведь быть мужчиной и являться мужчиной вещи очень разные. Первого женственному Лорансу не дано явно с самого его рождения, а второе легко исправит операция. Лоранс в прямом смысле вынужден противостоять всему окружающему его миру и преодолевать собственную инаковость вопреки всему, обретая свое Я. На выходе конфликт самоидентификации решен без тяжеловесности и аберрантной утомительной умозрительности финальных выводов. Странно, безусловно, что этот по сути взрослый фильм был снят юнцом Доланом, который до своего главного героя не дорос. Физически, конечно, нет, но морально и ментально — однозначно да, даже перерос, ибо Ксавье Долан свой жизненный выбор уже давно сделал. Теперь дело за его ровесниками и современниками, для которых секс — это просто секс, любовь спасет мир в лучшем духе вычурного хипстерства, а ориентация вообще третьестепенна.

"Всё то, что я так люблю в тебе, ты ненавидишь в себе?"

Мы прослеживаем 10 лет, с 1989 по 1999, курс пары, в которых мужчина решил поменять пол. История очень амбициозна. Это история о невозможной любви.
Долан воспользовался возможностью, чтобы пойти в избытке жанров: история, которая флиртует с сюрреализмом, набор актеров сродни мелодрамы, острые диалоги, визуальные эффекты (выделяющиеся кадры необычного цвета, светофильтры), поп стиль, который перемежается со сценами танцующих в замедленном темпе, и конечно, выбор музыки.

... Стоит упомянуть, что фильм слегка затянут (2.40), но ближе к завершению ленты я даже начала немного жалеть, что скоро расстанусь с героями ...

Фильм вполне в манере Доллана: эстетизированный до безобразия, местами в прямом смысле... Но психологически не в полной мере достоверный. Не такой, как "Я убил свою мать". Там каждой реакции веришь.
То ли, правда, дело в том, что режиссёр сам не постиг ещё "средний" возраст изнутри, то ли в том, что на красивую картинку ушло больше сил и времени... И хотя Доллан слишком заигрался с картинкой в ущерб сюжету, видеоряд гениальный, просто потрясающий. Вернёмся к сюжету.
Красивый мужик ни с того, ни с сего - ВДРУГ - понял, что он женщина, при том что в дамское, как выясняется, особо не рядился, к мужикам его не тянет...
Попортил жизнь своей девушке (по совместительству лесбиянке), свою карьеру сломал (впрочем, в полной мере отдался поэзии)... Можно предположить, что здесь вступает в сои права эффект остранёнения, чтобы зритель ощутил то же недоумение, что и девушка, и мать героя, которая, наверное, единственная подлинно освободилась и направила своё бытие в продуктивное русло после признания сына.
Одно из объяснений смены пола героем: "Я хочу стареть в женском обличии" - явная натяжка. Не всем женщинам (как, впрочем и мужчинам) удаётся красиво стареть.

Или не в этом суть. Вероятно, нужно смотреть на перемену в герое - вызревание из куколки бабочки - как на метафору всего того сокрытого, что сидит в каждом из нас и не даёт возможности дышать, жить дальше, жить по-прежнему в предложенных обстоятельствах. (Не случайно же герой Мельвиля Пупо на кладбище постигает то, что задыхается, умирает от невозможности дальнейшего самообмана). И, может быть, о правдоподобии не стоит рассуждать, как не стоит рассуждать о персонажах художественных произведений в соотнесении с реальными людьми. Выпорхнув бабочкой из мужеского тела, Лоранс получил возможность заняться поэзией и добиться признания в определённом смысле. Но стоило ли того обращение куколки-самца в бабочку? Ведь не стал Лоранс ближе к своей подруге от этого, не стал лучше - изнутри - понимать её... Стихи его по преимуществу обращены к ней, их метафорика (роза на стене - розовый кирпич дома, в который она переехала) узнаваема только ею. Их связь не утрачена, но она, скорее, служит лишь объектом вдохновения для Лоранса и никогда не будет прежней. И всему наступает свой предел и свой срок, летящие осенние листы - предвестники зимы - символизируют это.

Очень чувственная, проникновенная, яркая мелодрама с очаровательным и лиричным финалом - всё очень "по-долановски" в хорошем смысле слова)