В Хогвартсе начался новый учебный год. На переменках обсуждали: сбежавшего из тюрьмы Азкабан злодея, который должен быть где-то поблизости; жутких азкабановских тюремщиков, которые вытягивают из человека душу; нового (как, впрочем, и каждый год) преподавателя защиты от темных искусств; полуптицу-полулошадь — существо симпатичное, но строптивое. Самые внимательные ученики еще, вероятно, недоумевали, почему так изменился профессор Дамблдор. Куароновский «Поттер» — первый взрослый фильм сериала и первый, который смотришь до конца, не зевая.
Приключение, Фэнтези, Детский, Семейный, Новогодние |
12+ |
Альфонсо Куарон |
31 мая 2004 |
4 июня 2004 |
2 часа 16 минут |
В Хогвартсе начался новый учебный год. На переменках обсуждали: сбежавшего из тюрьмы Азкабан злодея, который должен быть где-то поблизости; жутких азкабановских тюремщиков, которые вытягивают из человека душу; нового (как, впрочем, и каждый год) преподавателя защиты от темных искусств; полуптицу-полулошадь — существо симпатичное, но строптивое. Самые внимательные ученики еще, вероятно, недоумевали, почему так изменился профессор Дамблдор.
Да, у Гермионы Грейнджер уже почти выросла грудь — но Куарон против ожидания не стал делать акцент на взрослении главных героев. И ничего особо жуткого в фильме нет — змея из второй серии будет пострашнее, чем черные летающие тряпки. И тем не менее куароновский «Гарри Поттер» — первый взрослый фильм сериала и первый, который смотришь до конца, не зевая. Взрослый не по содержанию, а по духу: сделанный без скидок на то, что «это же дети увидят!», а ребенок — по определению ограниченное, примитивное создание, которому нужно все разжевать, положить в ротик и дать закусить шоколадкой. Вот что безумно раздражало в сериях Коламбуса: спец по «семейным комедиям», он только усилил дидактичность, которой и так полно у Ролинг. Куарон же безжалостно выкинул или свел к минимуму все эти переходящие из книги в книгу репризы: длинное вступление в доме Дурслей, однообразные перебранки с Драко Малфоем, бесконечные пиршества в Хогвартсе с заливистым детским смехом и добренькими улыбками педсостава. В «Узнике Азкабана» Дурсли — предлог для короткого, почти монтипайтоновского гэга, Малфой пару раз быстро получает по морде, чертов квиддич — мимолетная эффектная сцена. С бороды Дамблдора больше не капает сиропчик, он просто похож на городского сумасшедшего.
У этого «Гарри» некомедийный, скользящий ритм, ритм сна — камера Майкла Сирисена, постоянного оператора Алана Паркера, кажется, укреплена на спине птицы (или гиппогрифа?). Волшебство, которым пронизан фильм, того же свойства, что в куароновских «Больших надеждах»: это скорее магический реализм, чем волшебная сказка. В каком-то смысле третий «Поттер» все же — самый детский: убрав то, что, в представлении взрослых, должно нравиться детям, режиссер оставил то единственное, что они на самом деле ищут у Ролинг, — ощущение повседневного чуда.