Байопик главной группы 80-х, увы, довольно телевизионного качества.
Биография, Музыкальный |
16+ |
Владимир Виноградов |
1 октября 2009 |
1 октября 2009 |
1 час 50 минут |
Бывший детдомовец Андрей Разин, орудуя единственным своим козырем — подростковой фоткой в обнимку с бывшим соседом по деревне, недавно ставшим генсеком, — лихо покоряет «Останкино» в качестве будущей поп-звезды. Но после того как фанаты Кати Семеновой освистывают его на стадионном концерте, едва взошедшая звезда авантюриста из Ставрополья рискует столь же стремительно закатиться. Услышав в раздолбанном мафоне случайного попутчика голос другого детдомовца, исполняющего шедевр про трагическую судьбу белых роз, Андрей понимает, что судьба, похоже, дает ему второй шанс.
«Ласковый май», вполне объективно претендующий на статус главной, если не единственной русской супергруппы — как рекордными билетными продажами, так и невообразимым масштабом фанатизма и спектром самых фантастических сплетен, — давным-давно заслуживал экранной биографии. И результат усилий Владимира Виноградова даже под пристрастным взглядом преданного поклонника оказывается определенно лучше того, чего можно было ждать. Одноименный группе фильм, в первые четверть часа рискующий отпугнуть зрителя калейдоскопом клише, до зевоты знакомых по сериалам о совке, вдруг исподволь разворачивается в увлекательную, пульсирующую внутренним напряженным битом историю то ли о лихом обаяшке-трикстере, в одиночку взрывающем систему изнутри, то ли о волшебной силе поп-музыки, то ли о простой пацанячьей дружбе. И пускай это всего лишь одна из версий реального жизненного пути самых знаменитых в СССР сирот, но и в ней нашлось место всему самому важному. Будет и орущая толпа, пытающаяся перевернуть автобус с кумирами, и без дураков гениальные схемы сарафанного маркетинга, сделавшие Разину имя в поп-бизнесе, и купание в горах пятерок и трешек с профилем Ильича, и свиное рыло комсомольского рэкета, и — крупным планом — глаза девочек, которые спустя секунду, взявшись за руки, шагнут с края крыши от неразделенной любви к кумирам. Отдельного уважения заслуживает то наивное и трогательное бесстыдство, с которым фильм оправдывает существование дублей — легендарных клонов «Ласкового мая», колесивших по стране под яростную анафему неистовствующих музыкальных критиков. Впрочем, история рассудила всех — и сейчас, спустя 22 года после первой кассеты, стоит только порадоваться, что «Белые розы» украсили праздник отнюдь не на несколько дней. Иначе у эпохи перестройки не было бы самой (если не единственной) романтичной ее легенды.