Телеведущий CBS Эдвард Р.Мюрроу не любил сенатора Джозефа Маккарти. Мюрроу не был коммунистом или даже либералом в общепринятом смысле — ему просто было неприятно смотреть, как неумный, дурно пахнущий висконсинский хам, размахивая фальшивыми списками советcких агентов, терроризирует полстраны. И Мюрроу свалил Маккарти. 9 марта 1954 года в своей программе «Спешите видеть» он показал нарезку из наиболее ярких публичных выступлений сенатора, снабдив ее небольшим рассуждением о том, что такое чувство собственного достоинства применительно к нации. Все думали, что Мюрроу раздавят, но вышло наоборот.
Пятилетка правления Дж.-У.Буша возродила в Америке политическое кино, и новый фильм Клуни — это, конечно, дюжина ножей в спину режиму, упрек современным американским СМИ и так далее. Клуни, как и многие сегодня, публично отвечает на вопрос: «С кем вы, мастера культуры?», но (в отличие от многих) делает это как-то неописуемо элегантно. Его предвзятость — страшно заразительна, есть что-то очень правильное в том, как он (с помощью элементарного монтажного фокуса) впускает в фильм настоящего Маккарти — действительно жутчайшего типа с плебейской скороговоркой и противной прядкой посреди квадратного лба (тест-аудитории наивно жаловались, что актер переигрывает). Хорошо, что он принципиально не хочет делать героя противоречивой, так сказать, многослойной личностью, что его Эдвард Р.Мюрроу (Стратэрн) — это такой черно-белый рыцарь в свежайшей рубашке. Уходя от пресловутого психологизма, так любимого постановщиками больших американских картин о борцах за гражданские свободы, Клуни бежит самых страшных клише. Скажем, ни Мюрроу, ни его сообщника-продюсера (сам Клуни) за весь фильм ни разу не показывают в кругу семьи. Если герои куда и уходят с работы, то исключительно выпить — кроме новостной студии в фильме всерьез задействована только еще одна декорация, собственно рюмочная, где герои кропят свои победы водкой-мартини и выстраивают между собой и остальным миром стену из табачного дыма и где им, чтоб они особенно не расслаблялись, черная певичка сладко поет о тотальном контроле (подразумевая, впрочем, любовь). Особенно завидно, наверно, на это смотреть телевизионным работникам: их сигаретный дым наверняка не так сладок и им вряд ли так поют такие песни на исходе рабочего дня.