Спектакль

Человеческий голос

Пьеса 1928 года, в одном действии, популярная, много вариантов воплощения сюжета есть.
И опера Пуленка, и кино, и спектакли. В таком ряду не просто выделиться. В МТЮЗе перевели пьесу на пластический язык, и это оказалось так естественно.
Женщина на грани нервного срыва и депрессии. Ее бросил возлюбленный, он женится на другой и сообщил ей об этом.
А в результате получается, что нам нравится на это смотреть. Например, что интересного мы видим.
То, как Алла Онофер (Офелия чистейшая) присядет у стола и головой поникнет, вспоминая. А это боль. То как она рисует на полу, ее рисунок - это контур тела мужчины (по пояс, волноваться не о чем), потом ложится на пол, мечется и проживает травму. Вот каково оно, остаться без партнера. На миг, на месяц, навсегда.
Это то чувство и та память, которую нужно стирать. Илона Борисова (Бри ван де Камп, пугающее сходство) справляется с задачей, намачивает тряпку, натирает пол с рисунком. Да, только так получится выжить, когда все в твоем положении – гнев и утрата. Способ один: взять оружие (тряпка и ведро с водой), сформировать хват, чтоб ввести его в действие (намочить всепоглощающей водой), и уничтожить предмет беспокойства.
Еще нам нравится Полина Одинцова. В ее движениях (Валькирия, одна из них, Гунн или Гондукк, порою Регинлейв) нет и не может быть надлома. Уверенное, сильное и волевое тело, даже в расслабленной позиции – угроза, однако голос – вдруг нежен и высок. Она сжимает провод телефона (а потом его порвет, и это порыв боевой девы, а не срыв в истерике) и трепетно беседует с предметом своих чувств. Пытается казаться безопасной. Могла б этот аппарат и об колено разнести. Но нет. Даже такой, полу-божественной натуре, суждено попасть в ловушку неудачной любовной истории.
В спектакле есть и про удачную, так мне показалось.
В целом, история вышла правдивая, с живой кровью, о страдании сердца, покинутости, пустых порывах в одинокой комнате, и преодолении, в телесном смысле и душевном, всего этого, иногда неизбежного.
А дальше - только улыбаться. Ведь все проходит, в меру незаметно, в том числе и час с небольшим, как пуля дикого охотника, пролетел, задев не тело зрителя- но чувства.
Режиссер спектакля – Виктория Арчая.

Одна сцена из него примерно соответствовала тому, что была в одноименном фильме Альмодовара, когда женщина, отвыкшая спать одна, долго ворочается и не может уснуть, а на простыне на свободном месте нарисован мужской костюм...

Я был на втором показе, но атмосфера была в принципе такая же, как бывает на первом — множество цветов и контрамарок, выход к зрителям режиссера спектакля и режиссера театра… Так что неизвестно, как отнесется к этой работе обычный зритель, а театралы — рукоплескали.

Что такое пластический спектакль, в котором молодые актрисы — не в трико?
Сначала мне захотелось получить либретто, так как жесты героинь были не ясны. Но вскоре произошло «наведение на резкость», и каждый эпизод стал понятен. Вкратце говоря, женщина брошена, но любимый иногда звонит. Отсюда — название. Сама брошенная перешла в режим автоматизма, поэтому некоторые метания, которые казались поначалу бессмысленными, таковые и есть.
Одну героиню играют три женщины. Это абсолютно оправданно. Возьмем, к примеру, танцы «леди стайл» — там всегда выступают целым кордебалетом, иначе на сцене не хватает заполненности. Описываемый спектакль проходит в однокомнатной сцене "Игры во флигеле", которая расположена в отдельном особняке. Для камерной студийной обстановки три актрисы — в самый раз.

Описывать увиденное мне даже в голову не придет. Просто опишу введение в происходящее или, говоря наукообразно и музыкально, интродукцию. По ней уже будет понятен базовый язык действа.
Одна из женщин привинчивает ножки к столу, с целью собрать мебель из коробки. Сначала нашлись только три из них: стол уже мог самостоятельно стоять, но — очень неустойчив. Тогда другая женщина залезла под стол и попыталась соорудить ножку из двух своих предплечий, что очевидно не удалось. Как видим, режиссер имел ввиду, что с уходом другого человека образовалась пустота (гигантская дыра), которую не удается заполнить собой, и в целом — неустойчивое состояние. В литературе, кино, театре и песне его принято рассматривать на примере женщины. Подобных произведений о мужских потерях — считанное число. Ну вот и смотришь очередную женскую версию — и без антракта, само собой.

Очень неоднозначная премьера на сцене "Игры во флигеле" МТЮЗ. Одна героини пьесы Жана Кокто на сцене превращается в трех. Постановка Виктории Арчая очень пластичная, эмоциональная, но оставляет ряд вопросов. Понятнее будет тем, кто читал пьесу или видел иные постановки. На поклонах охватывает восторг от игры замечательных актрис, но оставшейся недосказанности, от внутренних криков покинутой героини до разрывающихся звонков телефона.