Выставка в Москве

Константин Батынков. Микрокосмос

То, что делает Константин Батынков всегда узнаваемо и обладает особой присущей автору интонацией; его искусство читабельно и чрезвычайно вариативно. Новая серия графики Константина Батынкова озаглавлена «Микрокосмос». При всех нюансах толкования укоренённого в античности понятия, автор, известный своими космическими «одиссеями», выбирает иной формат, сжимает пространство и меняет фокусировку, перенося акцент с «парада планет» на «планету насекомых». В одном из своих интервью Батынков заметил, что очень многое из того что он делает запитано на событиях прошлого; очень личного детского переживания неожиданно востребованного им сегодня. «Микрокосмос» Батынкова при всём многообразии его обитателей - стрекоз, муравьёв, жучков-паучков не энциклопедическое пособие, а живые образы, воспринятые из детства. Закономерно, что иллюстрации детских книжек и научных журналов советского времени оказались кубиками того ментального конструктора, из которого автор сооружает многосложные миры, а непременная оптика «взгляда ребёнка» придаёт всей его космогонии парадоксальную лёгкость. _______________________________________________________________________ Новая серия графики Константина Батынкова озаглавлена «Микрокосмос». При всех нюансах толкования укоренённого в античности понятия, автор, известный своими космическими «одиссеями», выбирает иной формат, сжимает пространство и меняет фокусировку, перенося акцент с «парада планет» на «планету насекомых». И если древние эллины под «микрокосмосом» понимали внутренний мир человека, то «микрокосмос» Батынкова заключает в себе парадоксальную аналогию, по сути метафору вполне сопоставимую с эллинской версией. Уходя от непременной для греков патетики, Батынков с привычной лёгкостью уводит зрителя в глубины непрерывного действа с неведомым финалом и сюжетом, уподобленным в своих переплетениях кокону таинственной личинки, сокрытой пеленами смыслов. Это особая ситуация, ассоциируемая с муравейником с нескончаемой репродукцией, с непредсказуемой мутацией огромного живого организма, наделённого собственной логикой, и где частное всегда фрагмент чего-то большего значительного, собранного из самодостаточных элементов. Искусство Батынкова, его «другая жизнь», его «космос» и «микрокосмос» всегда развёрнуты во времени; oно для него важно. В одном из своих интервью Батынков заметил, что очень многое из того что он делает запитано на событиях прошлого; очень личного детского переживания неожиданно востребованного им сегодня. «Микрокосмос» Батынкова при всём многообразии его обитателей - стрекоз, муравьёв, жучков-паучков не энциклопедическое пособие, а живые образы, воспринятые из детства. Закономерно, что иллюстрации детских книжек и научных журналов советского времени оказались кубиками того ментального конструктора, из которого автор сооружает многосложные миры, а непременная оптика «взгляда ребёнка» придаёт всей его космогонии парадоксальную лёгкость. Но при всём богатстве нарративов Батынкова, принципиально иное — редкое качество владения художественным материалом и понимание природы искусства, его задачи. А нескончаемая в своих вариациях «занимательная конспирология», содержащаяся в работах Константина Батынкова не более чем надстройка, да и сам автор особо этим не озадачен. «Что вижу, то пою». Александр Петровичев, Крокин галерея