История жизни Фриды Кало (Хайек), мексиканской художницы 30-50-х годов, которая приходилась женой Диего Ривере, любовницей Троцкому и на всех картинах рисовала только саму себя. Вполне традиционная нудная кинобиография, которую несколько разнообразят мультипликационные дивертисменты, показывающие, из каких впечатлений конструировались сюрреалистические картины синьоры Кало.
Биография, Мелодрама |
16+ |
Джули Теймор |
29 августа 2002 |
3 февраля 2003 |
1 час 58 минут |
Фрида Кало (Хайек), пигалица со сросшимися бровями, студентка художественного института, в 15 лет переломала позвоночник, на всю жизнь оказалась закованной в корсет, вышла замуж за распутника Диего Риверу (Молина), забеременела, несмотря на опасное состояние своего организма, и едва пережила выкидыш, закатывала Ривере сцены ревности, влюбилась в Троцкого (Раш), развелась, пустилась в алкоголизм и лесбиянство, стала объектом поклонения парижских модниц и неходячим инвалидом. И все время рисовала, рисовала, рисовала. Себя.
Наверное, в этом самом «себя» — главная причина, почему я не в состоянии полюбить фильм под названием «Фрида». Хотя достойно уважения упорство Сельмы Хайек, которая десять лет добивалась, чтобы этот фильм был создан, а потом еще и добивалась главной роли на равных с Мадонной и Дженнифер Лопес, а потом выбросила депилятор и отпустила усы и брови, что великая жертва для голливудской звезды, а потом снималась совершенно голой, за что ей огромное человеческое спасибо. Хотя в фильме есть магические моменты, когда дизайн берет верх над прямолинейным течением биографического романа: например, сцена прибытия Фриды и Риверы в Нью-Йорк представляет собой широкоэкранный газетный коллаж со шрифтами и типографическими стандартами двадцатых. Хотя есть очень любопытные вещи, сравнимые по эффекту с собиранием кубика Рубика за две минуты: когда картины Фриды оживают посредством мультипликации и мы видим, из каких именно впечатлений конструировались эти на первый взгляд иррациональные, сюрреалистические образы. Есть приятные камео знаменитостей (Антонио Бандерас, Джеффри Раш, Эдвард Нортон) в ролях знаменитостей (Сикейрос, Троцкий, Рокфеллер) и уж совсем гениальная Эшли Джадд в роли фотографа Тины Модотти. Джадд показала себя на удивление интеллигентной женщиной: судя по манере исполнения, она явно знает наизусть роль Сандрелли в «Конформисте». И, конечно, сердце рвется, когда уже 83-летняя дива мексиканского кабаре 40-60-х годов и любовница Фриды Чавела Варгас, старая настолько, что ее пол определить невозможно, горланит напротив спивающейся Хайек оглушительно сентиментальное болеро. Но чувство неадекватности пафоса и объекта не позволяет все это любить. Из самозацикленной истеричной особы, которой, судя по всему, была сеньора Кало, Павка Корчагин не получается. И эти разговоры о жизни, отданной искусству, безумии творца и прочем — оставьте. Бога ради, жизнь ее, может, и была отдана искусству, но ее искусство, объектом которого была только она сама, неизменно возвращало эту самую жизнь ей, любимой. Как бумеранг.